Вот прекрасная смерть! (Наполеон-Толстой).

Пожилой артист театра Оперетты рассказал.
То ли в конце пятидесятых, то ли в начале шестидесятых в театр на спектакль пришёл большой человек - директор мясокомбината. Принимали его по-царски. Директор очень хорошо выпил коньячку в буфете, при себе имел огромный букет. Посадили его, естественно, в директорскую ложу. Там он, видно, ещё добавил.

И так он спектаклем стал восхищаться, так хлопать, так "Браво!" кричать. Высунулся из ложи по пояс, потерял равновесие, да и грохнулся вместе с букетом в оркестровую яму. Насмерть.

Зрителям-то не видно было, как мёртвый труп выносят, спектакль не остановили. А музыкантам играть пришлось, как ни в чём не бывало.

Но какова смерть! Песня. А то жил бы дальше. Алкоголизм, ОБХСС, посадили бы, с конфискацией. На зоне остатки здоровья бы потерял.
А так - в полёте, с букетом. Красота.

А вторая история с оркестровой ямой весёлая.

Был сборный праздничный концерт. Номера из разных оперетт, просто сценки, специально подготовленные для концерта.
И самый убойный номер - песенка ковбоя. Пел кто-то из солистов-звёзд. В ковбойской шляпе, куртка с лапшой, глаз не оторвать. Чистый Дин Рид. А на заднем плане танцевала лошадь ковбоя, составленная из двух балетных. Ну, знаете, один - голова, другой - жопа.

И тот, который жопа, видно, понял, что жизнь пошла как-то не так, да и нажрался перед спектаклем. Балетные в Оперетте многие поддавали, как они танцевать с бодуна умудрялись, для меня до сих пор загадка.

Перед выходом он собрался, освежился, и вперёд. Но в согнутом состоянии, в темноте и духоте, его мгновенно развезло. И посреди номера стало шатать, да так, что он свалился в оркестровую яму. Но костюм его держал, и он повис.

Напарник стал его тянуть - никак. А ковбой поёт! А оркестр играет! Духовые, правда, заткнулись, попробуй, подуди сквозь рыдания.

В общем, голова с ковбоем жопу обратно на сцену вытащили, номер допели. Таких оваций в этом театре больше не было. Какой там, нафиг, "Нотр Дам"...

Вдогонку к последнему вчерашнему посту.

Она умерла очень просто:
От секса, в роскошной постели...
И было ей лет девяносто...
За гробом плясали и пели... (С)

http://bubnoff.livejournal.com/27170.html

Люди, почитайте комменты.
Какие же аниматоры талантливые!

"Освобождение".

На Первом начали показывать «Освобождение». Как люди умудрялись снимать подобные фильмы в докомпьютерную эру, для меня загадка.

Знакомый парень, ещё мальчишкой, ездил с отцом на съёмки «Ватерлоо». Запомнился его рассказ про то, как в мощнейший репродуктор отдавали команды.
- Положите двух убитых во ржи!
Через какое-то время:
- Как вы их …………… положили………………? Они………..лежат, ….., как на пляже. Они должны лежать, как убитые!…………………….!
Сами понимаете, что там было вместо точек.

Знакомый, будучи в рядах вооружённых сил, снимался в массовках в «Войне и мире». Показывал фотографии. Группа ребят сидит на пушке, мундиры правильные, а сапоги и ремни современные, пряжки со звёздами.

Но «Освобождение» это вообще нечто. Люди, танки, самолёты, всё это должно подчиняться командам из штаба, взаимодействовать… Уму непостижимо.

Но проколы были. Даже в мелочах. Помню, как все обсуждали перламутровый маникюр Голубкиной. В окопах, ага.
Сильно подозреваю, что и к исторической правде кино отношение вряд ли имеет. Но сделано всё равно здорово.

После девятого класса нас отправили на неделю в военные лагеря. В Таманскую, кажется, дивизию. Поселились в палатках, к каждой палатке прикрепили старослужащего – следить за порядком. К нам попал парень, представившийся как Рори. Оказалось, что он сын Озерова, режиссёра «Освобождения». Мы с ним мгновенно подружились, стали вспоминать Дом Кино, Москву. Было довольно весело, с напитками проблем, почему-то, не возникало. Да и надо было пацанам не много. В один прекрасный день на моей подушке кто-то спьяну почистил кильку. В результате я ночевал не в холодной палатке, а в цивилизованной казарме на свободной койке. Причём, каждое утро я обнаруживал себя заботливо укрытым шинелью – видимо, Рори давал указания дежурному.

Больше мы с ним не встречались. Спасибо, братан.