Надувная смерть.

Юбилейное.

Ровно десять лет назад я понял – или сейчас, или никогда. И купил себе компьютер. Удовольствие обошлось в две с половиной тысячи долларов (в ценах 1997 года). Я уже не помню технические характеристики, но жёсткий диск был аж на три гига!

Он стоял на столе, а я смотрел на него. Как их включают, я не знал. Мышь ещё какая-то… Ни одна сволочь из числа продвинутых друзей помогать не спешила.

Я записался на курсы компьютерной грамотности. Там меня научили включать и выключать эту штуку. Через четыре месяца у меня появился интернет.

Очень трудно представить свою жизнь без этого прибора. А ведь всего десять лет и один месяц назад его у меня не было. Чем я в те времена занимался, ума не приложу…

Опрос.

Дано:
дорогущий кроссовер Инфинити.
Надо:
Придумать, что нарисовать на капоте в противоугонных целях.

За рулём - молодая особа женскаго полу (это чтобы было понятно, что мопед не мой).

Попросили придумать. Теряюсь...

Шура.

Шура был клоун по жизни. В нашей институтской группе он исполнял эту роль с таким рвением, что иногда становилось тошно. Если бы он жил в средние века, то обязательно был бы шутом. Причём, довольно злым.

Невысокого роста, жилистый, с длинными руками и лицом небритого молодого неандертальца. Загляденье…

На скульптуре мы лепили портрет. Моделью выступал не вполне психически нормальный Сева неопределённой национальности. По крайней мере, профиль у него был греческий. Бошки у всех получились довольно крупные, и каждая весила килограмм двадцать, наверно. С полок их снимали вдвоём, и то с трудом.

В тот день был последний четырёхчасовой сеанс, после которого должен был состояться просмотр. Все снимали свои скульптуры, разворачивали полиэтилен, сбрызгивали глину водой… Шуре срочно захотелось внимания зала.

- Эх, дохляки! Я вот один щас свою сниму…

И он потянулся к верхней полке…

Ещё чуть-чуть, и он бы её удержал. Но чуть-чуть не считается. Глиняная голова Севы с чавкающим звуком шмякнулась о кафельный пол.

В воздухе голова сделала переворот, и пришла точно на темечко. Когда целлофан развернули, выяснилось, что Сева в Шурином исполнении теперь вылитый грузин с рынка. В кепке-аэродроме. Это было изнурительно смешно. Народ буквально корчился.

В аудитории стояла ширма, за которой раздевались натурщики. На ней было написано: НЕСЦЫ НАПЛ. Многие чуть было это не исполнили.

Все, забыв про свои монументы, бросились собирать расплющенные Севины мозги. К концу четвёртого часа Сева был как новенький. Причём, от молодецких ударов кулаками, причёска у него получилась довольно живенькая. Древнегреческие кудряшки такие.

Шура поимел четыре балла. Как ему удавалось, при всём своём раздолбайстве, получать положительные оценки - неведомо. Он мог придти на экзамен по истории искусств после трёхдневного загула с варёной креветкой в кармане, и заработать трояк, тогда как многие, усердно занимавшиеся, получали «бананы».

Есть версия, что педагоги ставили «удовлетворительно», чтобы, не дай бог, не увидеть его снова на переэкзаменовке.

Интересно, чем он сейчас занимается…